|
|
|
Комсомольские организации подвергались локальным чисткам с начала 30-х годов. Так, в ноябре 1932 года ЦК ВЛКСМ принял решение о чистке сельских комсомольских организаций Северного Кавказа, где особенно сильно проявлялось недовольство насильственной коллективизацией. В результате этой чистки только на Кубани было исключено 56,3 % комсомольцев. При этом нередко исключались целые ячейки в полном составе[1].
Ряд основателей Комсомола примыкал к внутрипартийным оппозициям. К ним относился, например, Шацкин, избиравшийся на V и VII съездах ВЛКСМ почетным комсомольцем. В 1929 году Шацкин был подвергнут резкой критике за его статью в "Комсомольской правде", где осуждалась позиция "партийного обывателя", готового одобрить, не задумываясь, любую спущенную сверху директиву, выступать в качестве "голосующей машинки"[2]. На IX съезде ВЛКСМ генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ Косарев заявил, что Шацкин, принимавший участие в деятельности группы Сырцова-Ломинадзе, "вступил на путь явного предательства партии"[3].
Несмотря на расправы предшествующих лет, к 1937 году в руководстве комсомола по-прежнему преобладали люди, начавшие свою политическую деятельность в первые годы Советской власти. Комсомольская молодежь представляла опасность для сталинского режима как часть общества, отличающаяся особой чуткостью к несправедливости и личным бесстрашием. Не будучи обременена, подобно многим старым большевикам, прошлым самооплевыванием и униженными покаяниями в своих "ошибках", она могла выступить в качестве силы социального протеста против произвола и репрессий.
Поэтому Сталин держал чистку в комсомоле под своим неослабным контролем и прямо направлял ее. В этой работе он опирался прежде всего на Косарева, ставшего генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ в 26 лет. В стране был создан "малый культ" Косарева, его именем были названы Центральный аэроклуб Осоавиахима, горноразведывательный институт, танк новейшей конструкции, пограничные заставы и отряды[4].
Будучи одним из наиболее преданных сталинцев, Косарев послушно повторял установки о борьбе с врагами. Еще в 1935 году в докладе на пленуме ЦК ВЛКСМ он говорил: "Враг не уступает добровольно своего места. Его можно убрать только насильно, методами экономического воздействия или методами организационно-политической изоляции, а когда в этом есть потребность - и методами физического истребления"[5].
В 1937 году масштабы репрессий в комсомоле перестали удовлетворять Сталина. Приняв трех секретарей ЦК ВЛКСМ, он потребовал от них "пересмотреть позиции и возглавить борьбу с врагами народа"[6]. После этой беседы Косарев сказал своим товарищам: "Никак не могу понять, откуда у нас взялось столько врагов". Эту же мысль он повторил в разговоре со своей женой: "Что делать? Сталин требует людей. Он требует голови Кого я могу назвать? Где враги?"[7].
Однако очень скоро Косарев сумел побороть свои сомнения и включиться в охоту за "врагами народа". На одном из заседаний он записал в набросках к своей речи: "Покончить с либеральным отношением к врагам и вражеским деятелям. Полностью осуществить ставку на выкорчевывание"[8]. Эта установка нашла выражение в работе IV пленума ЦК ВЛКСМ (21-28 августа 1937 года), на который был вынесен один вопрос: "О работе врагов народа внутри комсомола". Перед открытием пленума были арестованы 35 членов и кандидатов в члены ЦК ВЛКСМ, в том числе секретари ЦК ВЛКСМ Лукьянов, Файнберг, Салтанов, председатель делегации ВЛКСМ в КИМе (Коммунистический Интернационал Молодежи) Чемоданов, редактор "Комсомольской правды" Бубякин.
Для участия в работе пленума Сталин направил Кагановича, Андреева, Жданова и Маленкова. Эта четверка вошла в состав комиссии, подготовившей резолюцию, в которой говорилось о недопустимом опоздании с разоблачением "объединенной троцкистско-правой организации", действовавшей в комсомольских органах. На следующий день после закрытия пленума "Правда" выступила с передовой статьей, в которой говорилось: "Оголтелые враги народа Салтанов, Лукьянов, Файнберг, Бубякин, Андреев и другие, пользуясь идиотской болезнью политической слепоты ряда руководящих работников из Бюро ЦК ВЛКСМ, и в первую очередь т. Косарева, делали свое подлое, грязное дело"[9]. Упоминание о зараженности "идиотской болезнью" не предвещало ничего хорошего для Косарева и других уцелевших комсомольских руководителей.
Вскоре после пленума были арестованы еще десятки членов ЦК и сотни работников местных комсомольских комитетов. До конца 1937 года только в аппаратах райкомов и обкомов были сняты с работы как "враги народа" 561 человек, а за связь с "врагами народа" - 830 чел.[10]
Вся комсомольская литература, выпущенная в 20-х -начале 30-х годов, была объявлена "политически вредной". В декабре 1937 года бюро ЦК ВЛКСМ приняло решение о запрете и изъятии из библиотек шестидесяти книг по истории ВЛКСМ и КИМа[11].
После августовского пленума деятельность Косарева приняла более свирепый характер. "Мы еще не умеем, как следует, - заявлял он, - как этого требует от нас партия, обнаруживать врагов, выискивать их и разоблачатьи А некоторые наши товарищи ищут троцкистов - врагов народа в любых организациях, но только не у себя, не в комсомоле, и в силу этого недостаточно остро ведут борьбу"[12].
В марте 1938 года на прием к Косареву пришел бывший секретарь Ленинградского обкома ВЛКСМ Уткин, недавно освобожденный из тюрьмы. После встречи с ним Косарев направил письмо Ежову, в котором сообщал: "Уткин под большим секретом заявил мне, что те показания, которые он дал в Наркомвнуделе, якобы не соответствуют действительности, являются вынужденными и что он себя считает честным человеком. В ответ на эти утверждения он от меня получил соответствующий отпор. Ему я заявил, что его поведение есть вражеская клевета на органы Наркомвнутдела, что такое поведение лишний раз свидетельствует о том, что он, Уткин, является врагом, причем врагом неразоружившимся"[13]. Этим доносом Косарев прямо провоцировал новый арест Уткина, после которого тот провел 16 лет в лагерях, откуда вышел в середине 50-х годов инвалидом.
Вместе с тем в ряде случаев Косарев пытался предотвратить или смягчить чересчур наглые погромные акции. Одной из таких попыток, закончившейся трагически для него и для всего тогдашнего руководства комсомола, было "дело Мишаковой". В сентябре 1937 года инструктор ЦК ВЛКСМ Мишакова была направлена на отчетно-выборную комсомольскую конференцию в Чувашии. Там она объявила врагами народа не только все комсомольское руководство республики, но и первого секретаря обкома партии. Бюро ЦК ВЛКСМ освободило Мишакову от должности за клевету. Осенью 1938 года Мишакова направила Сталину письмо, в котором жаловалась, что ее преследуют за борьбу с врагами народа. Это письмо послужило Сталину сигналом о том, что пришла пора расправиться с руководством комсомола.
Эта расправа была несколько отложена из-за юбилейных торжеств, посвященных 20-летию комсомола. 29 октября 1938 года был созван юбилейный пленум ЦК ВЛКСМ, открытие которого описывалось в "Комсомольской правде" такими словами: "5, 10, 15 минут гремят аплодисменты. Со всех концов зала несутся приветствия: "Да здравствует вождь народов товарищ Сталин!", "Любимому Сталину - комсомольское ура!"и С воодушевлением и подъемом юбилейный пленум принимает горячее, прочувствованное приветствие товарищу Сталину"[14].
Во время работы пленума Косарев находился в президиуме рядом со Сталиным, выступал с вступительным словом, а затем - с основным докладом. В тот же день в "Правде" была опубликована его статья "Молодой человек страны социализма". Таким образом, ничто не предвещало близкой расправы над ним и другими членами ЦК ВЛКСМ.
Через три недели был созван новый пленум ЦК ВЛКСМ, который продолжался с 19 по 22 ноября. На него явилась вся ударная сила великой чистки: Сталин, Молотов, Каганович, Андреев, Жданов, Маленков и Шкирятов. Стенограмма пленума зафиксировала несколько десятков их вопросов и реплик во время доклада Косарева. Помимо докладов комсомольских руководителей, на пленуме был заслушан доклад Шкирятова о положении в комсомоле.
В выступлении на пленуме Косарев ставил себе в заслугу, что ЦК ВЛКСМ "нередко шел впереди НКВД", и приводил многочисленные примеры ареста комсомольских работников "по нашим материалам" и "после нашего следствия". Однако Сталин во время доклада Косарева ясно дал понять, что масштабы расправы с комсомольскими кадрами его не удовлетворяют. Когда Косарев говорил об ошибках в работе комсомола, Сталин бросил многозначительную реплику: "А, может, это система, а не ошибки? Слишком уж много ошибок после всего прошедшего. Два года вредительство ликвидируется, а ошибок все еще очень много. Нет ли тут системы?". В развитие этой установки Жданов в своей речи привел показания арестованных комсомольских работников о "вражеской работе" Косарева[15].
Столь же угрожающим было выступление Андреева, который упрекал Косарева в том, что от него "приходилось не раз слышать,.. что в комсомоле, мол, нет врагови Эта позиция была ложной, и т. Косарев неоднократно получал предупреждения от ЦК ВКП(б), в том числе и на пленумах ЦК комсомола, что не может быть такого положения, чтобы в комсомоле не было врагов и всякого рода двурушников"[16].
Пленум освободил от должности Косарева и еще четырех секретарей ЦК ВЛКСМ за "бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, пытавшимся вскрыть недостатки в работе ЦК ВЛКСМ, и расправу с одним из лучших комсомольских работников (дело тов. Мишаковой)"[17].
Из 93 участников пленума 77 человек было арестовано, в том числе 48 - расстреляно. Всего же за 1937-1938 годы было арестовано 96 из 128 членов и кандидатов в члены ЦК ВЛКСМ, избранных на X съезде комсомола в 1936 году[18].
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Общественные науки. 1989. # 6. С. 146.<<
[2] Комсомольская правда. 1929. 18 июля.<<
[3] Косарев А. За большевистские темпы плюс качество. Доклад и заключительное слово на IX Всесоюзном съезде ВЛКСМ. М., 1931. С. 21.<<
[4] Трущенко Н. Косарев. М., 1988. С. 366.<<
[5] Косарев А. О перестройке работы комсомола. М., 1935. С. 23-24.<<
[6] Они не молчали. С. 324.<<
[7] Огонек. 1987. # 7. С. 27.<<
[8] Комсомольская правда. 1989. 16 июня.<<
[9] Правда. 1937. 29 августа.<<
[10] Вопросы истории. 1990. # 11. С. 139.<<
[11] Общественные науки. 1989. #6. С. 144.<<
[12] Известия ЦК ВЛКСМ. 1937. # 10. С. 10.<<
[13] Молодой коммунист. 1990. # 6. С. 66.<<
[14] Комсомольская правда. 1938. 30 октября.<<
[15] Общественные науки. 1989. # 6. С. 146-147; Комсомольская правда. 1989. 16 июня.<<
[16] Реабилитирован посмертно. С. 251.<<
[17] Исторический архив. 1993. # 5. С. 77.<<
[18] Вопросы истории КПСС. 1989. # 5. С. 101; Реабилитация. С. 84.<<